В последнее время заметно оживились дебаты за или против присоединения Болгарии к еврозоне, особенно после того, как премьер Бойко Борисов декларировал, что нам некуда спешить, учитывая, что фиксированный курс лева к евро пока достаточно эффективен. В условиях нарастания популизма и национализма, особенно после британского референдума и все еще неразрешенного долгового кризиса в Греции, аргументы «против» евро кажутся все более популярными в странах-членах ЕС, которые пока не входят в еврозону.

По мнению Бориса Петрова, который долгие годы занимал высокий пост в БНБ, но недавно перешел в частный сектор, нынешняя политическая конъюнктура не должна вводить нас в заблуждение. Болгария, не только уже приняла на себя обязательство ввести евро, как и все другие новые члены ЕС, но даже заинтересована с экономической точки зрения, чтобы это произошло в кратчайшие сроки. «Болгария должна стать членом Еврозоны как можно скорее. Так или иначе мы привязаны к евро, но на данный момент мы испытываем, в основном, только негативы от этого, так как все происходящие в рамках еврозоны финансовые кризисы путем валютного курса затрагивают и нас. В то же самое время, мы не можем пользоваться всеми выгодами, проистекающими из членства в этой валютной зоне, и не участвует в принятии решений, определяющих ее финансовую политику. К этому стоит добавить еще ряд преимуществ, как, например, более ощутимая интеграция банковского сектора и обеспечение болгарским банкам доступа к более дешевому финансированию со стороны ЕЦБ, что повлияет положительно как на реальный сектор, так и на потребителей и инвесторов».

Конечно, валютный совет представляет собой стабильную денежную систему, но он также не гарантирован против политических сотрясений. «Валютный совет по своей сути является денежным режимом, характерным, скорее всего для ХІХ века, тогда как мы уже находимся в ХХІ веке – в эру киберденег», отмечает далее Борис Петров. Один из главных негативов валютного совета для Болгарии на данный момент связан с тем, что он обязывает страну поддерживать весьма серьезный по объему валютный резерв. Этот валютный резерв, по правилу, инвестируется в низкодоходные инструменты, доходность которых близка к нулю. В то же самое время серьезная часть средств, накопленных государством на данный момент, приходится на долю займов, которые правительство вынуждено обеспечивать на международных рынках, оплачивая по ним ставку в рамках от 1 до 2%. То есть, Болгария на данный момент вынуждена платит «Налог за стабильность»», утверждает финансист.

Далее Борис Петров пояснил, как повлияет возможное введение евро на обычную болгарскую фирму, которая, скажем, является импортером оконных профилей.

«Если по правде, то практически никак. Очень вероятно ввод евро обеспечит малым и средним предприятиям доступ к более дешевым кредитам, так как проценты по займам в евро, в принципе, ниже, нежели по займам в левах. То есть, все зависит от того, где реализует свою продукцию данная фирма. Если на болгарском рынке, то она берет кредит в левах, если на зарубежном, то кредит уже будет в другой валюте – евро или долларах, например, в зависимости оттого с какими денежными единицами оперируют ее партнеры».

По мнению других экспертов, присоединение к еврозоне для Болгарии чревато тем, что в таком случае она будет обязана делать взносы на спасательные операции по чужим задолженностям. Борис Петров подобное мнение не разделяет.

«Давайте выясним ситуацию. Болгария и на данный момент оплачивает, хотя и небольшой по размеру, капитальный взнос в рамках Европейского механизма стабильности, что связано с невысоким показателем ее ВВП по сравнению с остальными странами-членами ЕС, в целом. Не говоря уже о том, что речь идет о средствах, которые, в конечном счете, приносят прибыль, а не просто переведены неизвестно кому и куда. В настоящий момент, например, Болгария инвестирует в немецкие облигации с отрицательной процентной доходностью, так как они преобладают в нашем валютном резерве.

Напрашивается вопрос, а почему мы не инвестируем в облигации с положительной процентной доходностью путем капитальных взносов в рамках Европейского механизма стабильности? В то же самое время мы выпускаем долговые инструменты (Государственные ценные бумаги – ГЦБ) при ставке 1,5%, которые правительство депонирует в БНБ, не получая от этого никакой прибыли, а БНБ, со своей стороны инвестирует в долговые инструменты с очень низкой доходностью. В результате, в своем годовом отчете за 2015 год БНБ сообщает, что его доход нетто от управления международными валютными резервами составил отрицательный показатель в минус 8.54 млн евро. И виноват в этом не БНБ, а механизм Валютного совета. Вот почему за 2015 год БНБ внес в бюджет всего лишь 20 млн левов, тогда как в сильные докризисные годы, как в 2009 например, взнос центробанка составил 400 млн левов. То есть годовой результат БНБ за 2015 год оказывается незначительным, даже по сравнению с обычным торговым банком средней руки.

Если, однако, мы присоединимся к ЕМС, то мы сможем заполучить от процентных ставок прибыль в размере от 2 до 3%. То есть, у нас уже будет положительный финансовый результат. Потому что Болгария, предоставляя займы другим государствам, получает гарантии, что эти средства будут восстановлены, разделяя при этом риск с остальными кредиторами. Иначе говоря, в результате возможного присоединения к еврозоне деньги, которые наша страна на данный момент поддерживает как фискальный резерв, будут освобождены для публичных инвестиций. И станет возможным их выделение на повышение продуктивности и конкурентоспособности с учетом гарантирования более устойчивого экономического роста», – подчеркнул эксперт Борис Петров.

Перевод Вили Балтаджияна