Президент Турции Реджеп Эрдоган, «Партия справедливости и развития» (ПСР) которого выиграла убедительно досрочные парламентские выборы неделю назад, назвал эти выборы «вотумом стабильности Турции».

«Стратегия ПСР включала нагнетание напряжения, консолидацию националистического электората и, по возможности, изоляцию левой прокурдской «Демократической партии народов», – говорит Любомир Кючуков, директор Института экономики и международных отношений. – Если бы эта партия не преодолела 10-процентный барьер, необходимый для получения мест в парламенте Турции, это автоматически привело бы к квалифицированному большинству ПСР. Получилось усиление националистических действий со стороны правительства, с другой стороны оказались кровавые теракты в Суруче и Анкаре, которые дополнительно обострили напряжение, и результатом стало то, что турецкое общественное мнение поляризовалось. Таким образом, Эрдоган сумел выиграть выборы, составить правительство, но не получил голоса, которые дали бы ему возможность изменить Конституцию и превратить страну в президентскую республику. Ключевым посланием на этих выборах была или победа «Партии справедливости и развития», или хаос в стране и проблемы для безопасности Европы из-за кризиса на Ближнем Востоке».

Все внешние факторы довольны этим развитием ситуации, и очевидно, что Европа предпочитает иметь в партнерах сильного лидера с ясным парламентским большинством.

«В этом смысле, – говорит доцент Пламен Ралчев из Университета национального и мирового хозяйства, – роль Реджепа Эрдогана как надежного ключевого диктатора, именно в этот момент является позитивной для турецкого президента, так как этому благоприятствует международная обстановка. В долгосрочном плане (а у нас есть примеры подобных диктаторов в Северной Африке и на Ближнем Востоке, и мы знаем, что с ними произошло) эта международная обстановка конъюнктурна, и не ясно, до каких пор она будет отвечать определенным интересам извне. Я убежден, что Эрдоган начнет «выворачивать руки» ЕС и манипулировать страхом в миграционной волне, которая может нахлынуть в Европу. Слабо вероятно, что Турция продолжит работать по пути на членство в ЕС. Наша соседка уже имеет определенную выгоду от своих отношений с Евросоюзом, она – часть Таможенного союза, и экономические пользы от партнерства бесспорны. С этого момента стратегия Эрдогана выходит за рамки Европы и, скорее, он будет манипулировать всеми возможными способами, чтобы достичь определенных уступок».

«Двухсторонние отношения между Болгарией и Турцией являются ключевыми для нашей безопасности», – считает Любомир Кючуков.

«Болгария, как часть ЕС, разделяет эти проблемы и опасения, которые действительны и для Европы, но в намного большей степени. Если эти 2 млн мигрантов будут использованы как средство давления со стороны Турции на Европу, бесспорно, наша страна пострадает первой, так как мы находимся на общей границе. Этот постоянный диалог, который пытается вести Болгария, исключительно важен для национальной безопасности, и я надеюсь, что он будет продолжен».

Доцент Пламен Ралчев ожидает, что напряжение в Турции эскалирует, и необходимо учитывать, при каких негативных процессах ситуация отразилась бы неблагоприятно на двухсторонних отношениях Турции и Болгарии:

«Процессы реструктурирования турецкого общества и повышения его конфликтности – очень значимые, и это оказало бы негативное влияние на безопасность Турции. Второе направление, по которому может пострадать Болгария, – это стремление Реджепа Эрдогана превратить Турцию в центр притяжения всех мусульман из всего бывшего исторического пространства Османской империи, частью которой были и болгарские земли. Этот центр притяжения действует не только по религиозным причинам, но и по социальным: безработица, здравоохранение. Эта внутренняя конфронтация коснется и болгарских переселенцев в Турции, имеющих двойное гражданство. Я работаю над книгой и мне пришлось делать анонимные опросы и интервью с болгарскими переселенцами. Одна часть из них не одобряет политику Эрдогана, и при неблагоприятном развитии процессов в Турции часть людей с двойным гражданством пересмотрели бы возможности, и, может быть, вернулись бы в Болгарию. Над этой гипотезой пока не работает никто».

Перевод Десиславы Ивановой